Цитата дня

Господь – Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться (Пс. 22:1).

Жизнь церквей

ИЗВЛЕЧЕНИЕ ГОРЬКОГО КОРНЯ
Продолжение.
Начало см.: «Христианская газета», 2006, №№ 7-8.

«Тревога на святой горе» (Иоиль 2:1).
«Итак, укрепите опустившиеся руки и ослабевшие колена и ходите прямо ногами вашими... Наблюдайте, чтобы кто не лишился благодати Божией; чтобы какой горький корень, возникнув, не причинил вреда, и чтобы им не осквернились многие...» (Евр. 12:12-13, 15).

Духовная математика
Вот выдержка из письма в редакцию, автора которого тревожит состояние дел в наших церквах: «На отчетно-выборной конференции были оглашены итоги работы областного объединения за прошедший год: приняли водное крещение 388 человек, а отлучено от церкви – 105 человек, что составляет 27 %. Все мы в той или иной степени имеем представление о производстве, и я спросил себя: какое производство может позволить себе роскошь иметь 27 % брака, своевременно не приняв срочных мер?» Далее автор анализирует сложившееся положение и делает вывод, что в нашем благовестии неправильно расставлены акценты, мы неверно ориентируем новообращенных. Не объясняем им толком, что христианство – это не легкая прогулка, а духовный труд и, в определенном смысле, самоотречение. Иными словами, мы как бы обольщаем людей, а потом они разочаровываются и уходят в мир.

С этим можно согласиться лишь отчасти; иногда проповедники действительно увлекаются, и у них выходит, что достаточно человеку обратиться к Богу, как все его проблемы будут автоматически решены. Но так получается далеко не всегда; и в целом проповедь Евангелия в нашем братстве включает в себя понятие об ответственности и обязанностях верующего перед Богом и людьми.

Почему же автор письма, опытный служитель, не увидел этого? Дело в том, что в его подсчеты вкралась арифметическая ошибка, которая и привела к неверным выводам. Из поля зрения приславшего нам письмо служителя почему-то выпал тот явный факт, что 105 человек были отлучены не из числа крещенных в отчетном году, т.е. из 388-ми, а из крещенных вообще, за все годы. Потому исчислять процент надо было от общего числа членов церкви, всех верующих, принадлежащих к церквам объединения, а это 4500 человек, что составило бы всего 2,3 %. Как видим, это в десять с лишним раз меньше, чем указано в письме. Много это или мало? Для сравнения: у Иисуса Христа подобный процент составлял 8,3, если исходить из соотношения: один к двенадцати...

Только правильно ли вообще говорить о «браке», если речь идёт о людях? Может быть, кто-то на самом краю могилы переосмыслит свою жизнь и обратится к Богу; иногда такая возможность остается. И тогда немалую роль может сыграть как раз то самое «бракованное благовестие». Отлучение от церкви – весьма печальный факт жизни, но не окончательный ее итог; Бог оставляет человеку шанс раскаяться.

Даже самая неудачная, с нашей точки зрения, евангелизация просвещает человека словом Истины, и это важно само по себе... Господь говорит, что Слово Его не возвращается к Нему тщетным, но совершает предназначенную ему работу (Ис. 55:11). Проповедь Евангелия – не пустословие, это Божья работа.

Стоит вспомнить притчу о сеятеле: только одно из четырех семян падает на добрую почву, которая способна дать всходы, а затем и плоды. При том и плоды-то какие разные! Где много, а где и не очень. Но сеятель, зная это, все же сеет. Речь идет не о штамповке деталей на заводе. Вряд ли подходит тут производственная терминология, да и математика иная должна быть – духовная, если позволительно так выразиться.

Что же помешало пресвитеру быть объективным, лишило его, опытного инженера, способности правильно произвести простой подсчет? На мой взгляд, причина – в предвзятости, в огорчении. Брат, приславший нам письмо, сокрушается о состоянии церкви; он не только искренне радеет за Божье дело, переживает, болеет за него, но и весьма огорчен, ему представляется, что дело идет слишком плохо; и это мешает ему объективно оценивать происходящее. Горький корень сделал свое дело.

В подобном состоянии пророк Илия думал, что он один остался стоять в истине, хотя это был не просто муж веры и Божий человек, а сосуд избранный. Уж он-то, казалось бы, должен был обладать видением! Но в очах плачущего размеры драмы разрастаются до неимоверных размеров, теряют реальные очертания. Это зачастую приводит к ошибочным выводам (арифметическим ошибкам духовного характера); критика превращается в подобие критиканства. Мы перестаем видеть доброе; наше сердце, подобно горькому корню, начинает огорчать, а не осолять окружающих.

Да, у нас есть веский повод говорить о духовном охлаждении в церквах, о проблемах, но это не повод для уныния. Дал бы Господь сил и в период спада видеть Его свет, отраженный живым христианством. За безусловный образец примем послание Господа семи церквам (Откр., 2 и 3 гл.). Несмотря на то, что Иисус самым серьезным образом обличал и предупреждал церкви о том, что они стоят у опасной черты, у большинства Он нашел положительные моменты в служении и удостоил их похвалы, с которой и начинал Свое обращение к ним.

Аномальное явление
Так назвал статью, помещенную в интернете, Виктор Белодед. Она поможет нам понять, почему возникают горькие корни. У Белодеда тоже вышел конфликт с математикой. Он пишет: «Почему за десять лет свободы “самое правильное” евангельско-баптистское братство увеличилось всего на 30 тысяч душ?» Прежде, чем предаться арифметическим подсчетам, надо удалить горечь из строки. Почему «самое правильное»? Кто провозгласил это? Мы сами? Нет, никогда таких заявлений в братстве не звучало. Это так называемая авторская ирония, которая, кроме горечи в данном случае ничего не оставляет в душе.

Мы не лучше других. И полагаем, что во всех христианских деноминациях есть как спасенные Иисусом, так и не спасенные. В то же время мы имеем право считать, что исповедуем Христа по Евангелию, т.е. правильно. Иронизировать по этому поводу не стоит.

Что же с цифрами? Даже если автор имеет в виду не все евангельские и баптистские церкви, а только принадлежащие к Всеукраинскому Союзу евангельских христиан-баптистов, то и тогда мы не уложимся в названную цифру – 30 тысяч. В действительности рост составляет больше 50 тысяч. Выглядит это так: количество наших церквей в Украине, начиная с 1990 г., увеличилось почти втрое: с 970 до 2700. Верующих в них сейчас 140 тысяч, а в 1990 г. было 89 тысяч. Это серьезный факт. Только слишком пристрастный человек может не признать его, поскольку внутренне он заведомо сориентирован на незначительность всего положительного. Быть объективным мешает ему всё тот же горький корень.

Гонения как показатель высокой духовности
Одна из главных идей статьи заключается в том, что евангельско-баптистское братство стало религиозным союзом, не способным изменяться к лучшему. И убедительным доказательством тому, по мнению автора, является отсутствие гонений евангельских верующих в Украине. «Да и все желающие жить благочестиво во Христе Иисусе будут гонимы» (2 Тим. 3:12) – на эти слова апостола Павла опирается доказательная база статьи. Раз верующих не гонят, значит, они не ведут благочестивой жизни. А согласно Послания апостола Иакова, на которое также ссылается автор, истинное благочестие заключается в том, чтобы опекать вдов и сирот. Плохо у нас обстоит с этим дело, сокрушается брат.

В подтверждение автор приводит мнение активистки общественной организации по оказанию гуманитарной помощи малоимущим. Активистка выразила недоумение: при чем здесь церковь? «Действительно, нынешняя протестантская вера известна в обществе отнюдь не делами милосердия и видимой, узнаваемой святостью “письма Христова”, но стремлением публично распространять свою веру», – считает В.Белодед.

В последние годы мне приходилось бывать в разных областях Украины именно в церквах нашего братства и нередко видеть как раз то, чего не приметил пристрастный автор: будничной, без афиши, заботы верующих о вдовах и сиротах, о людях, забытых обществом. В каждой области таких примеров не счесть. В самые трудные годы недавнего прошлого наши церкви снабжали продуктами детские приюты, диспансеры, дома малютки, больницы, передавали им медикаменты, постельные принадлежности, одежду и пр. Руководители руками разводили: если бы не верующие, не знали бы, чем кормить своих пациентов.

Но это, так сказать, организованная работа, служение церквей. А сколько в стране верующих, которые, по внушению Духа Божьего, помогают людям в индивидуальном порядке! Как оценить труд тех, которые взяли на воспитание сирот?! Может быть, они занимаются публичным распространением своей веры? Я лично знаком с четырьмя такими семьями из Одесской, Хмельницкой и Днепропетровской областей. Там в каждой семье больше десяти приемышей. Со своими воспитанниками родители пережили самое бедственное для страны время экономического хаоса, нередко не получая от государства никакой поддержки. Это сегодня оно одумалось и решило, что лучше направлять деньги в такие семьи, чем в детдома.

Нет, решительно не сходятся концы с концами у автора «Аномального явления». Но если признать, что с истинным благочестием он промахнулся, то надо идти по его логической цепочке до конца. Напомню: благочестивая жизнь (призрение сирот и вдов) – гонения. Если есть первая составляющая (прости, Господи, за то, что выставляю напоказ наши мизерные дела), то, по формуле автора, должна быть и вторая, т.е. гонения. А гонений нет.

«По мнению автора этой статьи, верующие, которые не собираются для молитвы в катакомбах, не умирают в амфитеатрах, на кострах, не переносят истязания и пытки в тюрьмах, а собираются свободно в прекрасных молитвенных домах, это – мертвые верующие, лжецерковь. Этим учением выбивается из-под ног всякая основа веры в искупительную жертву Христа. Выходит, что спасает не кровь Христа, а собственные страдания и подвиги... что упраздняет крест Христов и Его голгофские страдания» (Ю.Ф.Куксенко. Наши беседы. Изд-во «Титул», 2006). Написано по поводу другой статьи другого автора, но как точно!

Возьми свой крест...
Ловлю себя на мысли, что оправдываюсь. А если нет, зачем вообще пишу? Чтобы защитить братство? Нет, чтобы призвать к братству.

Выводить потерю духовности из отсутствия гонений – это лишь видимость логики. Прочтем еще раз во Втором послании апостола Павла Тимофею: «Да и все желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы» (3:12). Речь идет не о деноминациях, а об отдельных личностях. А они есть во всех христианских течениях – желающие жить благочестиво во Христе Иисусе. Виктор Белодед сам говорит о необходимости каждому верующему в Иисуса Христа взять и нести свой крест, но потом начинает себе же противоречить.

Как понимать гонения? Это обязательно расстрелы и тюрьмы? Или то, что тебя, когда доходит до дела, с презрением ставят на место, гонят в твою, определенную тебе в обществе незримую резервацию? Всего лишь за то, что осмелился верить не так, как положено...

Это гонение ты навлек на себя сам, никто тебя не принуждал к этому. Никто не заставлял моего брата, ныне директора библейского колледжа в Симферополе Сергея Ткача выйти из нечистого бизнеса и расплатиться за это принадлежавшими ему магазином и предприятием, в результате чего на время семья осталась без средств; просто он не мог больше сознательно грешить. Никто, кроме Духа Святого, не принуждал подполковника Александра Тарасенко, начальника исправительной колонии усиленного режима в Черкасской области во время евангелизации каяться перед Богом вместе с заключенными, на глазах у сотен других, о чем прознало высокое начальство в столице и предложило: Христос или служба. И он оставил начальствующее кресло... Таких примеров в моем блокноте – не один и не два.

За благочестивую жизнь в обществе, которое живет по другим стандартам, всегда, даже во времена самой большой свободы, придется расплачиваться. Нас не гонят, пока мы тихо сидим в своих молитвенных домах. Но если идем к людям с проповедью Евангелия, – а это и есть наше главное доброе дело на земле, – то тут же столкнемся с сопротивлением и неприязнью в самых разных формах. Просто не могу удержаться, чтобы не привести абзац из материала Павла Солощенко, художника из Черкасс: «Говорят, у нас некоторые церкви молятся, чтобы снова пришли гонения. Минуточку, друзья, это мы уже проходили. И не раз... Бог дал нам волю. Прежде, чем опять просить у Него сатану в качестве воспитателя, давайте хоть раз попробуем то, что предлагал Иисус: персонифицировать гонение, т.е. каждый берет свой крест и несет его. Устрой себе таким образом персональное гонение, по мере потребности, а на другого не смотри. Ты смиряйся, воздерживайся, терпи, постись, а другой – если ест, пусть ест. “Или глаз твой завистлив, оттого что Я добр?”»

Корень уходит в прошлое
Виктор Белодед затронул множество важных тем, сделав ряд далеко не бесспорных выводов. Остановиться на каждом просто невозможно, чтобы не утопить в деталях главное. Цитируя статью Тараса Приступы, напечатанную в журнале «Вера и жизнь» ещё в № 4 за 2000 г. (случайно ли мы уже второй раз возвращаемся к ней?), он не только полностью соглашается с автором, но и считает, что за журнальной статьей должны были последовать немедленные практические выводы. И сокрушается: что изменилось? кто схватился за голову?

Схватиться за голову тут можно, но совсем по противоположному поводу. Невозможно согласиться с тем, что, как говорится в статье Т.Приступы, «существующая в обществе (советском. – Ред.) структура управления была перенесена в церковь, а вместе с ней – и вся патология этой структуры». Это неверно в самом существе. Красивая фраза, не более. Патология (как отклонение от нормы и болезнь) советской структуры, в первую очередь, заключалась в безбожии. Все остальные искажения естественного порядка вещей в общественном и экономическом устройстве, с течением времени обнаружившие ущербную суть советской системы, – производные отвержения Бога. Вправе ли мы вообще говорить о том, что живая церковь в принципе способна перенести в свой организм порядки безбожной власти, воспринять патологию её неверия? Извините, но это за пределами здравого смысла.

Цитируемый автором Тарас Приступа сетует, что «церковная система» не смогла своевременно перестроиться в сторону миссионерства, и Виктор Белодед полностью с ним солидарен. Только что В.Белодед говорил, что протестантская вера знаменита именно «стремлением публично распространять свою веру», а не делами милосердия. Теперь же вместе с Т.Приступой недоволен, что она не смогла своевременно перестроиться, чтобы дать простор миссионерству, т.е. «публичному распространению веры». Ну, что это, как не горький корень, который приводит к противоречиям, к бездоказательной критике?! Это так похоже на поиски врага. Только у мирских они – то буржуи, то евреи, а здесь – какие-то пугала: религиозные союзы (почему все же религиозные, а не братские?), которые будто бы могут отлучить верующих от Христа, богословские заведения, лекции-конференции... Надуманно, огульно, с чувством неприязни, к сожалению.

Легко заметить, что, с одной стороны, евангельско-баптистский союз критикуют за неспособность обновить служение в соответствии с духом времени, а, с другой стороны, наоборот – за то, что мы увлеклись новшествами в ущерб духовности и хождению перед Богом в страхе и правде... При этом нашему братству, или союзу, отказывают в возможности изменяться к лучшему! Будто он не состоит, в основном, из рожденных от Бога верующих, которых Дух Истины наставляет и ведет. А это значит, что возможны любые духовные преобразования, ведь Сам Бог трудится!

Русь. Миссия. XXI век
Горький корень возник от разочарования. Эйфория первых лет свободы, головокружение от новых возможностей в проповеди Евангелия сменились недоумением: евангельского пробуждения в нашем народе так и не произошло. Количество церквей и верующих выросло, но не настолько, как ожидалось (уверен, если бы братство увеличилось не на 50 тысяч, а хотя бы на 500 тысяч человек, никаких разговоров о неправильном благовестии не было бы).

Люди, еще несколько лет назад заполнявшие стадионы, огромные палатки и вместительные концертные залы, в которых повсеместно проводились широкомасштабные евангелизации, в евангельские церкви шли неохотно. Это бросалось в глаза: на евангелизациях – массовые покаяния, сотни людей оставляли свои адреса душепопечителям, а на библейские занятия приходили немногие, в церквах же вообще оставались единицы. Почему? Этот вопрос незримо висел в воздухе. Уже в конце 90-х годов, когда стало ясно, что пик крещаемости пройден, все почувствовали несоразмерность усилий и отдачи от них. Именно тогда начали говорить о «неправильном благовестии», недооценке благодати, смещении акцентов в проповеди, которая якобы перестала быть христоцентричной...

Критика всегда полезна, но горький корень доводил ее до неприемлемых крайностей. Дошло до того, о чем упоминалось выше: что патология советской структуры была перенесена в церковь, что наше евангельское движение не выстояло в гонениях, что «церковная субкультура» совершенно недоступна для людей, приходящих в церкви из мира, и пр. К сожалению, эти выводы были положены в основу идеологии представительной конференцией служителей евангельско-баптистского братства, которая состоялась в 2000 г. в Москве, – «Русь. Миссия. XXI век». И, как эхо, статьи, проникнутые духом конференции, стали появляться в различных евангельских изданиях.

Мнимый провал благовестия объяснялся просто: слева, из лагеря реформистов, нас критиковали за консерватизм и отсталость, неспособность ответить на вызовы современного мира, от которого мы оторвались слишком далеко; справа, из «отделенного» братства – за либерализм и слияние с миром... Показательно, не правда ли, что нам досталось место посредине, между реформаторами и ультраконсерваторами?

Чтобы зыбкость предъявляемых аргументов о несостоятельности церквей евангельско-баптистского союза стала очевидной, сошлюсь на два примера: так называемых «свидетелей Иеговы» и харизматическое движение. Думаю, все согласятся с тем, что первые в связке по двое обошли всю Украину (и не только), побывали в каждой без исключения семье (и, судя по всему, не один раз), предлагая свои журналы и лжеучение. Это укор нам, нашей инертности и неспособности объединиться в труде благовестия, чтобы издавать, к примеру, одно-два сильных евангельских изданий для неверующих. И вот результат: по численности «свидетели» сравнялись с крупнейшим в Украине и в Европе баптистским союзом. Это ли не успех?

При этом какие такие суперсовременные формы они используют? Театр, пантомиму, рок-музыку, кукольные спектакли, спортклубы, компьютерные курсы, программы по изучению английского языка... Поймите меня правильно: я вовсе не против разных форм благовестия. Может быть, они сверхмодно одеваются и заводят кольцо в нос или в другие части тела, чтобы стать ближе к современной молодежи? Нет! Они просто идут от дома к дому, от человека к человеку с Библией в руках, перевод которой подстроен под их лжеучение, и с двумя профессионально сработанными журналами, популярно излагающими их идеи. Вот и все. И никаких рассуждений о современной молодежи постмодернистского периода, к которой нужен особый подход с масками-шоу и рок-фестивалями. Но вы везде встретите «свидетелей», в городе и в селе, это строго и аккуратно одетые, часто интеллигентные по виду люди самого разного возраста (и молодые, кстати, тоже), которые всегда способны вразумительно объяснить, во что они верят. Надо отдать им должное, они не слишком навязчивы, но непременно учтивы, хорошо обучены и горят желанием донести свою доктрину до максимального числа слушателей.

Что же касается фестивалей, то мы в изобилии найдем их в церквах харизматического направления. Тут никто и почти ничем не ограничен: ни в одежде, ни в музыке, ни во многом другом. Здесь присутствует все, к чему так стремятся некоторые наши служители, даже более того. И что же? Харизматические церкви показали небывалый рост численности, далеко опередили другие евангельские церкви? Ничуть. Их успехи выглядят сравнительно скромными. Люди так же легко уходят из их церквей, как и приходят в них.

Этих примеров вполне достаточно, чтобы мы убедились в неэффективности тех лекарств, которые прописывают евангельскому движению, в легковесности критики в наш адрес. В XXI веке наша миссия не изменилась: да, мы всеми доступными нам разумными средствами призваны проповедовать Христа распятого, воскресшего и грядущего на землю вновь для суда над неверием, но подражать миру и заглядывать ему в рот нет никакого практического смысла, не говоря уж о библейском обосновании подобных устремлений.

Методы и народ
Этим летом мне довелось быть очевидцем двух евангелизаций. Их итоги лишний раз подтвердили, что дело не в методах. Для одной была установлена большая, на 200 мест, яркая палатка; в этом поселке евангельские церкви провели пятидневный детский лагерь, благотворительный врачебный прием с бесплатной выдачей лекарств, выставку картин об Иисусе Христе, подготовили спецвыпуск христианской газеты. По вечерам в палатке пели вокальные группы, приезжал струнный оркестр, верующие свидетельствовали и проповедовали. В каждый дом были разнесены приглашения. А через два месяца после евангелизации немногочисленная группа по изучению Библии перестала существовать: под разными предлогами люди оставили ее.

Факт сам по себе красноречивый, особенно если учесть, что в десяти километрах, в другом поселке, проходила еще одна евангелизация. Она тоже была палаточной, только палатка выглядела гораздо скромнее. Пять суток в ней бессменно дежурили двое братьев, беседовали с людьми, раздавали брошюры и Новые Заветы; каждый день проводились богослужения, на которые приезжали проповедники и певчие. Но и здесь ни один человек не обратился к Богу.

Когда я вспоминаю об этом, тревожно становится на душе; в предчувствии близкого конца сжимается сердце... Не хотелось бы делать обобщения, но похоже на то, что народ-богоборец, который в недавнем прошлом возглавил небывалое в истории восстание человека против Бога, возвращается в свое привычное состояние: одной рукой накладывая на себя крестное знамение, а другой – опрокидывая рюмку водки в рот. В 1917 г., сделав выбор между Евангелием и маузером, наши соотечественники сказали Богу решительное «нет!»; сегодня они повторяют это в другой, не столь явной форме. Это древняя история. Она оканчивается словами: «Но Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле?» (Луки 18:8).

Павел ГАРАДЖА

Окончание в следующем номере